Что такое «Дакар»? Для истории – легендарный ралли-рейд, для спортсменов – изнурительное соревнование, для организаторов – тяжёлая работа, для журналистов – охота за новостями и пилотами, для фотографов – беготня по пустыне с камерой. Но всех объединяет одно. «Дакар» – это настоящее приключение, головокружительные (иногда – и в прямом смысле) пейзажи и калейдоскоп событий. И мне удалось на собственной шкуре почувствовать, чем живёт «Дакар» – 16 дней я провёл в экипаже «пресс-кара» Volkswagen.
Перед вылетом я не успел даже подумать о том, что, собственно, меня ждёт. Настоящая авантюра – в омут с головой! Большая спортивная сумка, куча не особо ценного летнего «шмотья» – и вперёд в Домодедово. К счастью, на тот момент предновогодний «коллапс» в главных воздушных воротах страны уже сходил на нет, но понервничать пришлось – из четырёх часов форы для стыковки во Франкфурте три с половиной я просидел в самолёте, ожидая взлёта. Но командир «Эйрбаса» включил форсаж и отыграл достаточно времени, чтобы я и мой нехитрый багаж попали на рейс до Буэнос-Айреса.
Уже там я понял первую ошибку – солнечная столица Аргентины предполагает наличие у туриста соответствующих очков, которые я, привыкший к унылой серости Москвы, конечно же, забыл. Ещё один сюрприз ждал меня на административной проверке – делить «каркашенный» Volkswagen Amarok мне предстояло с двумя китайцами! Жаль, что из-за этого путешествие оказалось ещё более сложным – я убедился в этом уже в первые дни «Дакара».
4.30 утра, мы грузимся в Amarok, перелезаем через «частокол» труб каркаса безопасности и приковываем себя гоночными ремнями к жёстким ковшам. Надо же, как у настоящих спортсменов, хотя ехали мы вне зачёта – наша машина предназначена для того, чтобы мы вовремя успевали на «допы», не поотрывали там колёса, продираясь по бездорожью к точке для съёмки, и не поубивали себя на самих спецучастках, возвращаясь на дорогу. С антуражем был полный порядок!
Тешили самолюбие и местные болельщики. Тысячи фанатов с самого утра оккупировали обочины дорог, по которым двигался караван «Дакара». Им неважно, едет это Стефан Петерансель, Владимир Чагин, «техничка» или «пресс-кар» с россиянином и двумя китайцами на борту. Наклейки с номерами есть? Фамилии с флажками есть? Всё, ты кумир аргентинской детворы на ближайшую минуту. Стоит остановиться на светофоре или заправке, как тебя окружает галдящая по-испански толпа, просящая автографы и спешно фотографирующаяся на фоне машины.
В общем, поначалу было весело, и я даже задумался, что же такого сложного в «Дакаре»? Конечно, в Африке условия едва ли способствовали расслабленному передвижению. Остановился где-нибудь в Мавритании – и у тебя разобрали машину на запчасти, слили бензин и взяли в плен. Нынче марафон уже три года «прописан» в Латинской Америке. Формально – из соображений безопасности, фактически – из-за куда более привлекательных для производителей местных автомобильных рынков. Но ландшафты поначалу не захватывали дух. Восточная часть Аргентины плоская, как большое блюдо, а некоторые спецучастки были частично заимствованы у местного этапа WRC. Лишь ближе к Андам стало появляться разнообразие.
Так прошло несколько дней. За это время под глазами появились мешки от постоянного недосыпа, толпы «поклонников» у бивака потихоньку начинали напрягать. После раннего подъёма, долгой дороги и челночного бега с камерой по 39-градусной жаре хотелось как можно быстрее добраться до общего ужина, послушать брифинг, сходить в пресс-центр с дорогущим (да-да, он там платный!) и медленным интернетом, чтобы скинуть фотки и отчёт и смыть холодными струями походного душа кучу песка с уставшего тела. И, наконец, поставить палатку, расстелить «спальник» и получить свои долгожданные пять часов сна.
Вообще, бивак – это круто. Сначала кажется – сплошной муравейник и суета. Однако с каждым днём понимаешь, насколько чётко всё организовано. Лагерь вырастает на ровном месте за пару часов. Сначала прибывают «технички» и машины поддержки. Натягиваются оградительные ленты, грузовики паркуются на заранее спланированных местах, дизель-генераторы, антенны, шатры для обслуживания техники. Всё быстро и точно. Даже для палаток выделена отдельная зона – они вовсе не разбросаны по всему участку, отведённому для команды.
И обстановка отличная. Взять, к примеру, ужин. Берёшь поднос, на котором тут же появляется куча одноразовой посуды с нехитрой снедью. И идёшь на любую из деревянных лавок за большим столом. А там сидят и общаются Нассер Аль-Аттия с «икс-рейдовцами» и «камазовцами». Вот так запросто подсаживаешься к ним и продолжаешь разговор в дружеском ключе. К слову, из всех пилотов Volkswagen именно катарец оказался «своим в доску» – помимо собственно общения, он никогда не откажет болельщику в просьбе сфотографироваться и уж тем более в автографе. Разительный контраст с подчёркнуто «холодным» Карлосом Сайнсом.
А после ужина, когда за горизонт скатится раскалённый солнечный диск, на биваке разгорается огромный костёр. Ни дать ни взять – пионерский лагерь! Только дети уже выросли, а вместо галстуков и пилоток – омологированные гоночные комбинезоны. Иной раз устраивали даже концерты. Казалось, что под грохот ударных и визг гитары заснуть будет тяжело, но после долгого дня об этом не успеваешь даже подумать – вырубаешься через 3 минуты.
Можно было «досыпать» и в машине, но для этого пришлось бы посадить кого-нибудь из коллег за руль. Тут-то и выяснилось, что делать это довольно опасно – уснув, я рисковал проснуться либо в придорожной канаве, либо где-нибудь в Боливии. Нет, они классные ребята и отличные фотографы. Но мало того, что китайцы совершенно не «рубили» в навигации, так ещё пекинский товарищ понимал по-английски максимум три слова. Однако это было не главным, что усложняло дорогу. Если коллега из Гонконга норовил лишь «залипнуть» в водительском кресле, то во второго словно бесы вселялись, стоило ему сесть за руль – в городе он глох на светофорах, на шоссе отставал от каравана, а по горным дорогам и «грунтовкам» он «валил» так, что было страшно уже даже не за Amarok, а за себя. Привело это к тому, что за 2 дня до финиша мы окончательно перевели «буйного» в пассажиры. В общем, на нормальном сне пришлось поставить крест – большую часть пути рулил сам под аккомпанемент мирно храпевших напарников.
Туда же и пейзажи. Что пампа в Аргентине, что унылое пустынное однообразие в Чили совсем не способствуют бодрости. И дороги под стать – едешь и думаешь, сколько километров до первого поворота. Десять? Двадцать? Немудрено, что обочины шоссе усеяны крестами и памятниками тем, кто уснул за рулём и уже никогда не проснулся. Зато в остальном условия менялись разительно! То ливнем накроет в окрестностях Кордовы, то зной в солончаках (+43 градуса) ближе к предгорьям Анд, то перевал через сами Анды (где утром было +3), который заставил обратиться к медикам порядка сорока экипажей.
Шутка ли, сначала забраться на высоту 4,8 километра (это, между прочим, столько же, сколько у высочайшей вершины Западной Европы – горы Монблан!), а затем спуститься до абсолютного нуля к побережью Тихого океана! И всё это – за два дня. К счастью, мы перенесли это без последствий, но для пущей надёжности в нескольких «наших» Volkswagen Amarok были баллоны с кислородом. Впрочем, к доктору я однажды обращался – в один из дней резко взлетела температура тела, было холодно даже в куртке (и это в +35!). Выслушав меня, он дал мне пару препаратов и рекомендации по употреблению, и наутро я был уже почти в полном порядке.
Переехав Анды, мы очутились в пустыне Атакама. Слова «осадки» чилийцы, живущие на севере страны, вообще не знают – некоторые метеостанции не фиксировали капель дождя за всю историю наблюдений. Кстати, это место имеет сомнительный статус самого сухого на Земле. Зато, как ни странно, тут не очень жарко – температура воздуха не превышает 30 градусов. Только песок сильно нагревается солнцем – кажется, что ещё чуть-чуть и подошва начнёт плавиться.
Песок, конечно, одолел. Он везде – в кузове, в салоне, лишённом обшивки, в рюкзаке, в объективе фотоаппарата, в волосах и обуви, наконец. Зато в пустыне можно хорошенько прохватить по песчаному бездорожью до точки для съёмки. Стравливаешь давление в покрышках и вперёд! «Злые» шины, блокировка заднего дифференциала и понижающий ряд пригождаются в тяжёлых местах, а двойные амортизаторы спереди и рессоры сзади позволяют мчать, не особо разбираясь в направлении. Главное – хорошо закрепить поклажу. Ну и не особо усердствовать на подъёмах – возможностей двухлитрового турбодизеля для немаленькой машины хватает через раз. Особенно на рыхлой песчаной целине, куда лучше особо не соваться.
И, конечно, не обошлось и без приключений в пустыне. Сначала мы крепко увязли в песке, пришлось махать лопатой и использовать «сэндтраки». Выбрались. Чтобы через минуту скатиться в котлован, из которого выезжали почти час! А спустя пару дней умудрились проколоть колесо в самую пиковую температуру (термометр показывал +49 по Цельсию). К счастью, домкратом пользоваться не пришлось – рельеф местности позволил «диагонально вывесить» Amarok, несмотря на приличный ход подвески.
Расход, кстати, в зависимости от условий (горы или равнина, пески или твёрдые покрытия) колебался от 9 до 12 литров дизтоплива на каждую сотню километров. А в целом VW Amarok оказался вполне «легковым» в управлении. Напрягали только 3 вещи – тряска из-за «дубовой» подвески, отсутствие обшивки потолка вместе с козырьками от солнца (особенно эта проблема проявилась на обратном пути – каждое утро мы ехали на восток) и необходимость перелезать через трубы каркаса безопасности, а затем пристёгиваться всеми «хвостами» ремней.
Специально для обслуживания пикапов Volkswagen Amarok для прессы, телевизионщиков и организаторов Volkswagen выделил целую бригаду механиков и грузовик с запчастями. Мы обращались к ним дважды. Сначала нам поменяли правый передний тормозной диск с колодками (застрявший камень «убил» диск), а потом мы попросили протестировать систему охлаждения из-за непонятного фантомного «глюка» с индикацией температуры антифриза на приборном щитке. С «железками» всё оказалось в порядке, но от этой электронной проблемы так и не избавились. Пробег у машины перевалил за 25 тысяч километров, большая часть из которых пройдена в процессе двух «Дакаров» (в прошлом году эти «Амароки» также использовались журналистами).
Финиша мы, конечно, ждали. Особенно тяжёлыми были финальные два дня – длинные перегоны и накопилась усталость за предыдущие две недели. Всё-таки, позади восемь тысяч километров (а «боевой» канал преодолел и вовсе 9500, из которых 5000 пришлось на спецучастки). Но в первое же утро было странное ощущение. Открываешь глаза, на часах 8 утра и тут же в голове мысль: «Неужели проспал?». Только спустя пару секунд понимаешь, что всё, не надо бежать в «столовку» за глотком сока и сухпайком, не надо сворачивать палатку и быстро распихивать всё по машине, всё закончилось.
И думаешь, что надо радоваться и отдыхать. Но вспоминаешь величественный Тихий океан, фантастическую смену пейзажа при переходе из Чили в Аргентину, когда царство песка (даже в горах!) вдруг сменяется растительностью и пасущимися ламами, смешных китайцев, моментально засыпающих, стоит только сменить кого-то из них за рулём, улыбчивого Аль-Аттия, размахивающего катарским флагом после победы, еду в пенопластовой миске и очень доброжелательных болельщиков. Отличные были зимние «каникулы». И в голове так и крутится шальная мысль: «Может, повторить?»
Фото автора
