В джунглях британского Гондураса не место слабакам. Там в плоть вгрызаются жуки, и змеи прыгают с деревьев. В этой чертовой дыре ценится только умение выжить. Мы забросили Джереми Харта в самое сердце джунглей Белиза...
После того как натасканные на боевые действия в джунглях спецназовцы из SAS назвали растение, увешанное напоминающими гвозди-сотки усами, “ублюдочным деревом”, я стал обходить его стороной. Смертельно ядовитую копьеголовую змею те же крутые вояки называют "прыгучий клоун" – она может подпрыгнуть на метр с лишним и запустить клыки в вашу белую, как у бройлера, кожу, замаринованную в коктейле из пота с дождем. Узнав об этом, вы бросаетесь молиться всем богам, которых только можете вспомнить, – только бы никогда с ней не встретиться. Один укус, и без вертолета спасателей за холмом смерть становится вопросом времени, а не вероятности.
И это только две из миллиарда опасностей, которыми кишат джунгли Белиза. Как сообщил мне “Джон”, один из лучших специалистов английского спецназа по джунглям, Белиз – одно из самых недружелюбных мест на Земле. Это не только зоопарк семейки Аддамсов с отвратительной живностью, но и рай для контрабандистов-наркоторговцев. Встретиться с размахивающими "Калашниковыми", одетыми в камуфляж от Prada и очки Ray-Ban наркоторговцами – реальная угроза для тысяч английских солдат, каждый год тренирующихся в Белизе. Я же могу только надеяться, что не наткнусь на них.
Долгое время присутствие английской армии мешало полномасштабным боевым действиям в этих джунглях. Но в 1981 году британский Гондурас стал независимым государством Белиз, и у его границ нарисовались войска Гватемалы, недвусмысленно попытавшиеся перенести пограничные столбы в глубь белизской территории. Лондон не согласился с этим: выслал звено истребителей Harrier и пару сотен солдат, чтобы сохранить status quo на стратегически важной территории в Карибском бассейне. На передний край бросили, как водится, парней из Херфорда, чьи спецнавыки были отточены в конфликтах в Малайзии, Борнео и Западной Африке и сыграли жизненно важную роль на местной природе.
“Теперь Белиз – главная тренировочная площадка британской армии, – говорит «Джон» (настоящие имена, чины и другие подробности запрещены).– Три раза в год солдаты на шесть недель приезжают сюда из Англии. 28 дней они проводят «в лесу» (так они называют джунгли), где мы учим их приспосабливаться к окружающей природе. Четыре недели они не моются, а после того как съедят весь свой паек, им приходится учиться находить пропитание в джунглях. Это далеко не рай в общепринятом смысле слова, но большинству в конце концов начинает тут нравиться”.
Но Белиз используют не только для тренировок. Еще здесь выполняются секретные миссии. “Джон” согласился провезти нас по бандитской территории недалеко от границы с Гватемалой, чтобы мы на своей шкуре почувствовали, в каких условиях работают отряды особого назначения. Потом он передал нас в руки Ника Бугаса, который должен был прочесть нам краткий курс основ выживания в джунглях.
“Мы учим парней водить машину по джунглям”, – говорит “Джон”, вращая туда-сюда руль военного Land Rover Defender, чтобы как-то зацепиться за грязь. По консистенции, цвету и запаху эта грязь очень похожа на детскую неожиданность. Camp 6 Road – так называется этот поносный поток – типичная для белизских джунглей дорога. “Застрять – пропасть. Активно вертя руль, есть шанс зацепиться шинами за землю и оттолкнуться. Только так - агрессия помогает преодолеть большинство неприятностей. Здесь нельзя быть кисейной барышней”.
С нами идут Land Rover поддержки, в том числе Defender, принадлежащий белизской армии (их командир разрешает мне поиграть с его гранатометом, но гранат не дает). Оказывается, сюда нельзя приезжать одной машиной. Автомобили шутя справляются с разнообразной грязью, но один участок дороги – перегнивший подлесок пополам с тропическим ливнем – оказался скользким, как мокрое мыло. Лебедки на Discovery и мышцы “Джона” вкупе с его навыками обращения с мачете вытаскивают нас из коричневого, как ботинки майамского сутенера, ила быстрее, чем вы произнесете “кто не рискует, тот не пьет шампанского”. Главное – найти достаточно крепкое дерево, чтобы зацепить трос.
“Мы едем (иногда не на Land Rover, а на квадроциклах) только до определенного безопасного места. А дальше идем «технично», то есть подкрадываемся”, – объясняет “Джон”, когда мы вылезаем из автомобилей и продираемся сквозь джунгли пешком. Грязь так глубока, что за три часа мы проехали в Defender только полтора километра. Но идем мы еще медленнее. Солдаты спецназа проползают по джунглям полтора километра за день...
Красться, как воры, через лес “ублюдочных деревьев” с весом небольшой женщины за плечами – удовольствие ниже среднего. Но когда в 40-килограммовом рюкзаке Bergen ваш месячный паек и запас воды, другого выхода нет.
“Если знаешь, где искать, можно найти и питьевую воду, – говорит «Джон», показывая на спасительную флору, растущую вперемежку с опасной. - Она есть в фитокрене, саррацении и бамбуке. В джунглях можно много чего съесть, но без воды не выживешь. Главное правило: если собираешься попробовать что-то на вкус, сначала потри это о кожу. Если реакции нет, потри о краешек губы и подожди. Потом положи в рот и подожди. Потом проглоти кусочек и подожди. Потом съешь кусок с половину мяча для гольфа и опять жди. Если ничего не случится - значит, это съедобно. Но мы стараемся есть только паек. Он хоть и отвратителен, зато не смертелен. И в таком месте, где убивает почти все, это плюс”.
Три километра мы преодолели за пять часов – сначала на машинах, потом пешком. Стемнело, а “Джону” нужно вернуться в Прайс Бэрракс в городе Белиз до рассвета. Он в одиночку отправляется в обратное путешествие на своем Land Rover по самому недружелюбному лесу на планете! Это рискованное путешествие, но “Джону” все равно. Джунгли – его второй дом.
Мы остаемся с Ником Бугасом, который служит здесь в армии и еще – за небольшую плату – провожает в безжалостный потный ад таких, как вы или я, людей, которые приходят сюда ради... удовольствия. Он запланировал ночлег под открытым небом – на шевелящемся ковре ночных рептилий, в компании с большими хищными кошками типа ягуара или пумы и бандами мятежников, которые свободно бродят по джунглям...
Мы садимся в Discovery и через Белиз отправляемся на южную окраину – густую полосу первозданного экваториального леса, тянущуюся вдоль дымящейся реки Сибун. Discovery молотит по болоту, пока грязь в конце концов не превращается в воду. Последний километр до места нашей ночевки мы проплывем на каноэ.
Но прибыв к месту стоянки, мы обнаруживаем, что оно уже занято... миллионом москитов! Малярия у меня уже была, причем тот случай был самым тяжелым на памяти моего армейского врача. А он был ветераном Белиза. Я ненавижу этих маленьких тварей, поэтому мы зажгли костер и набросали туда масляных орехов кохун. В армии такое не проходит – мы бы немедленно себя выдали. Но мы проголосовали, и дым победил. Правда, Бугаса не нужно было просить дважды. У него в голове уже растут две 2,5-сантиметровые личинки овода.
“До темноты у нас есть еще пять часов. Первое правило в джунглях – не бродить в темноте. Именно в это время выползает всякая гадость, – предупреждает Бугас. – Так что мы должны быть готовы к ночлегу засветло”. Поэтому сразу готовим себе спальные места - лежанки из листьев кохуновой пальмы под навесом из листьев кохуновой пальмы и костер, отпугивающий кошек размером с Harley Davidson. И еще запатентованный спецназом репеллент, спасающий от многочисленных ползающих и извивающихся.
Наша стоянка – крошечный оазис в местности, которую вам не захочется узнать поближе. Тут произрастает “туристское дерево” (названо так из-за красной, облупленной коры, похожей на обгоревшую кожу) – даже проходя мимо, можно обжечь тело. Имеются огненные муравьи, стреляющие муравьиной кислотой, убивающие феромоном пчелы и несколько видов скорпионов. Мы расположились на ночлег в декорациях для фильма ужасов! “Такие скорпионы у меня были в детстве, – смеется Ник. – Когда они сбегали, я включал ультрафиолетовую лампу, чтобы на них никто не наступил – в ультрафиолете они светятся”.
Но в джунглях водятся не только кошмары. Есть и хорошее. “Джон” уже говорил, что прокормиться тут можно. Ник доказывает это на практике, показывая, как найти еду и сварить ее в полости бамбука. Мы рыщем по кустам, одним глазом высматривая пищу, а другим – страшную копьеголовую змею. Ник находит то, что нужно: плоды кассавы и кокоса. Порезав все, он разбавляет это водой, скопившейся в стволе бамбука. Получается суп. “Самое трудное – найти в джунглях углеводы, так что нам повезло, – объясняет Ник, пока суп закипает. – На этом можно прожить месяцы, даже годы, если придется...”
К счастью, не придется. Одна ночь – и то страшно! Наступления темноты я так не боялся лет с пяти. Тьма в джунглях непроглядная - будто лежишь в гробу в полутора метрах под землей. Ни зги! Ночью какофония джунглей кажется оглушительной. Стадо ревунов в кронах деревьев визжит, как тормоза за секунду до аварии. Когда ничего не видно, каждый звук становится в сотни раз громче. Это как в метро в час пик, а вы – слепой...
Я решаю, что лучше всего заснуть. Моя кровать из листьев в метре от земли, но Ник говорит, это не спасет от змей и ягуара. Поэтому он заботливо кладет мачете рядом с моей кроватью. Просто на всякий случай... Я просыпаюсь в три часа утра, внезапно ощутив, как потоки пота мгновенно замерзают на раздутом, как подушка для иголок, лице. Из-под моей так называемой кровати, прямо из-под меня, доносится мурлыканье, будто бы кошки-терминатора. Мачете в сантиметре от моего уха, но я не смею глаз открыть, не то что руку поднять. Что бы это ни было, оно слишком близко: я жду, что вот-вот лапа разрежет мне грудь с легкостью скальпеля. Я не проживу той секунды, которая нужна, чтобы схватить мачете.
Единственный выход – следовать совету “Джона”: сиди тихо и не шевелись!
