Каждый, кто заглянет в справочники, скажет, что длина Байкала всего 636 км... Так то оно так, но зимний Байкал — это не просто 32 000 квадратных километров льда, это 32 000 квадратных километров трещин, торосов, наледей, да и погода здесь меняется 24 раза в сутки. А если вспомнить про сейсмоактивность — самый большой резервуар пресной воды потряхивает 2000 раз в год — то точную длину маршрута и вовсе предсказать невозможно,
Однако мы знали, к чему готовиться: к прыжкам через трещины, к раскидыванию торосов, к ползанью на брюхе по снежным, кажущимся бескрайними полям.
Как и в других наших проектах, мы решили использовать полностью серийную технику. И наш выбор пал на рестайлинговый Volkswagen Touareg, причем без офф-роуд пакета и с «обычным» 204-сильным дизельным двигателем. Ибо мощность в нашей затее не понадобится, а вот автономия — безусловно. А этот мотор, судя по опыту, один из самых экономичных в классе.
Наша поездка должна была стать хорошим испытанием и для абсолютно новых шин. Это Michelin Latitude X-Ice North 2+, которые сделаны по новым европейским требованиям. Всего лишь 50 шипов на погонный метр. Этих шин, кстати, на рынке еще нет. Так что нам выпала честь провести первое по-настоящему жесткое испытание. Забегая вперед, скажу сразу — покрышки выдержали. И проявили себя более чем достойно.
Мы были не первыми, кто пытался показать максимальную среднюю скорость на льду Байкала. Наш штурман — Александр Бурмейстер — был тем человеком, которому принадлежал предыдущий рекорд. 471 км он преодолел за 23 часа. Поверьте, это довольно быстро. Так что ориентир у нас серьезный. И именно Саша повел нас к новому достижению. Он — глаза и мозг экипажа. Я — руки и ноги. Я не знаю человека, который лучше знаком с байкальским льдом (а соваться на Байкал без достойного проводника может только авантюрист или самоубийца).
Мы предполагали, что где-то посередине пути, в районе северной оконечности острова Ольхон, нас будет ждать промежуточный КВ — судейский пункт контроля времени и бочка с горючим. А с собой мы берем две канистры про запас, тросы, пешни, пару лопат и сендраков, топоры и бензопилы для борьбы с торосами. Плюс три GPS навигатора — один, морской, для глобальной навигации, один — пишет трек для регистрации возможного рекорда, один — для информации о средней скорости и пробеге. Еще был спутниковый телефон с выносной антенной, зарядником, запасным аккумулятором, 3 сотовых телефона с симками разных операторов, орехи, черный шоколад, фляжки под байкальскую воду. Список оснащения переваливал за сотню, казалось, предусмотрели все...
Автовоз с «Туарегами» подбирался к Иркутску, но тут среди ночи раздался звонок от Бурмейстера. Байкал треснул! Весь, от берега до берега. Ширина полыньи от Листвянки на восток 300 метров. Это не замерзнет и за две недели, а у нас всего-то 4 дня до старта осталось...
Трети маршрута как ни бывало. Но не отменять же все, что готовили с осени! Решение пришло быстро — переносим точку старта на самый юг Ольхона, едем на Север в сторону Нижнеангарска и возвращаемся обратно. Заявленные в Книгу Рекордов России 1000 км должны получиться. В конце концов, по регламенту, предложенному экспертной комиссией, указание маршрута не требовалось, главное условие — не выезжать на берег и ехать, по возможности без остановки. А это у нас должно получиться.
И вот главный судья Константин Константинович Крупников внес в наш путевой лист координаты точки отрыва и время старта. 16.00 по иркутскому времени. Гонка началась. Гонка со временем. Гонка с препятствиями. Как позже выяснится — нешуточными. Но на первых трехстах километрах нас ждет относительно ровный лёд. И это прекрасный шанс набрать максимально возможную среднюю скорость.
Саша Бурмейстер — гений. Нужно было родиться на Байкале, нужно было вырасти здесь и прожить полжизни, чтобы читать лёд как открытую книгу. Людей, обладающих таким опытом, такими знаниями и, самое главное, такой интуицией, можно по пальцам пересчитать. Саша умеет различать 50 оттенков белого. Для того, чтобы понять уже за полкилометра, где лёд крепок, а где нужно брать вправо или влево. Мы довольно быстро, показав среднюю скорость свыше 115 км/ч, долетели до первого чек-пойнта.
Диктуем координаты и показания одометра: 53°23′37′′ Северной широты, 107°43′45′′ Восточной долготы. Мыс Три Брата. 302 километра...
Стандартная процедура судейской отметки, и мы едем обратно на юг. Саша объясняет — открылись трещины, живая вода. Поэтому нужно объезжать. Ну почему этим не поинтересовались те, кто этим же вечером (роковое совпадение!) выехали на Volkswagen Multivan в 500 метрах от нашего судейского пункта? Как потом напишут в СМИ, сфотографироваться. Ни нас, ни судей там уже не было, а вот микроавтобус ушел под лед вместе с водителем — сыном бывшего президента Украины. Ранним утром, когда страшная новость просочилась в интернет, телефоны оставшихся на базе коллег оборвали друзья и родные из Москвы. Ведь пока не стали известны подробности, в сообщениях значилось — утонул некий «Фольксваген» с пассажирами... Но мы всего этого не знали, мы были уже в 250 километрах от этой точки...
На самом деле на Байкале есть дороги, по которым ездят рыбаки. Конечно, это не официальные зимники, но они вполне накатаны. Однако далеко не всегда можно их использовать для достижения нашей цели. Во-первых, никто не гарантирует непоявление на них внезапных разломов, а во-вторых, они ведут, как правило, к ближайшим лункам. Поэтому зачастую едем просто по направлениям, по азимуту. И до, и после попытки установления рекорда нас часто спрашивали: а почему вы не сделали предварительную разведку? Ну хотя бы за 3-4 дня. Мы отвечали и отвечаем: на Байкале трещины образуются постоянно. Буквально за час обстановка может измениться до неузнаваемости.
Щели с водой — это не просто то, что нужно объезжать. Это то, что влечет за собой дальнейшие последствия — торосы. Невысокие пытаемся штурмовать, используя дорожный просвет и режим офф-роуд, имитирующий понижающую передачу. Но когда торосы становятся высотой больше дорожного просвета автомобиля, то нужно выходить и работать.
Вернее, прежде чем выходить, нужно проехаться вдоль тороса и найти нужное место. И высота тороса тут не имеет определяющего значения. Самое главное, чтобы льдина с твоей стороны хотя бы чуть-чуть возвышалась ступенькой, а с той стороны твердый лед начинался как можно ближе к трещине. И если днем эта задача решаема более-менее оперативно, то вот ночью приходится шарить фарами по трещине буквально метр за метром. Но в любом случае главное орудие для оценки состояния льда — пешня. Как и сто, как и двести, как и триста лет назад. Бурмейстер верит только аналоговым инструментам. Как полярные летчики, до сих пор использующие секстант и логарифмические линейки при прокладке курса. Цена ошибки на льду — автомобиль, а может быть, и жизнь. Ну а выбрав место для переправы, начинаем раскидывать торосы. На преодоление каждой трещины уходило минут по 10, это приноровившись. И так за весь наш рекордный заезд — 14 раз... А дальше нужно проскочить в образовавшиеся ворота на строго определенной скорости. Эту цифру произносит Саша практически не раздумывая — опыт. Чаще всего это больше сотни. Зачем? А все потому, что трещина только на первый взгляд кажется узкой, всего 50 см живой воды. На самом деле, ее ширина около 4-х метров. Потому что дальше совсем молодой, тонкий лёд, на который даже нельзя наступать. Его можно только перелететь...
Позади 5 часов пути. Солнце упало за горы. Опустились сумерки. Как ни странно, ехать в таком режиме, когда можно уже включить мощный свет (это, кстати, единственное дополнительное оборудование на машине), гораздо комфортнее, чем при ярком солнце. Снежные переметы, их рельеф, читаются много явственнее, и в нужный момент ты снижаешь скорость, чтобы не прыгнуть невзначай. Впрочем, небольшие снежные пятачки, переметы вскоре сменяются настоящими снежными полями. А тут и снова торосы не заставили себя ждать. Все чаще и чаще приходится выходить из машины, чтобы делать себе импровизированные ворота. Причем мы понимаем, что это ворота в одну сторону. Любая трещина, как мы уже упоминали, имеет профиль ступеньки, так что когда мы поедем обратно, нам нужно будет строить себе новый проезд. Другое дело, что в темноте искать это самое новое место гораздо сложнее.
Примерно на четырехсотом километре пути Байкал дает нам небольшую передышку. Снова начинается гладкий лёд, но ненадолго.
А затем утыкаемся в практически непроходимое снежное поле. Высота покрова растет на глазах, снег наметается ветром, скорость которого превышала 25 м/сек. Как в этой пурге Саша умудрился вывести нас с точностью до десяти метров на третий судейский чек-пойнт, остается загадкой. Кстати, здесь нас ждало топливо, которое было уже на исходе.
Мы перевалили за «экватор». На часах — 02:48. Позади почти 12 часов пути и 526,9 км. Это — слишком медленно... Причем из-за снега скорость продолжает падать. Если раньше мы показывали в среднем 75 км/ч, то сейчас она упала до 47. А порой мы вообще плетемся со скоростью 5 км/ч, пробивая перед собой целину.
Но вот появляются спасительные проплешины льда, можно снова потихоньку увеличивать скорость. А дальше и вовсе открытые поля! Рассвело. Пошел четырнадцатый час нашего пути. Когда мы потом смотрели видео, нам показалось, что мы выглядели несколько измученными, но поверьте — адреналина было столько, что хотелось ехать все быстрее и быстрее. Тем более, что ветер постарался и расчистил нам дорогу. Лишь торосы преграждали нам путь. Но днем справляться с ними гораздо проще. Средняя скорость снова начинает расти и подходит к 65 км/ч. Но нам нужно ехать быстрее. Шанс есть, и мы снова въезжаем в Малое море, на гладкий лёд. Северная оконечность острова Ольхон, гора Три брата. Очередной судейский пункт... Позади 780 км. Время 08.32.
В нашей заявке на установление рекорда значилось, что мы должны преодолеть дистанцию более тысячи километров. Так что нам оставалось накрутить еще 220. Казалось бы, ничего сложного, ведь Малое море мы изъездили накануне вдоль и поперек, мы были здесь всего 14 часов назад. Однако за это время открылись трещины и вышла вода. И Саше Бурмейстеру нужно было собрать последние силы, чтобы указывать нужное направление. Педаль газа отпускать было уже нельзя.
Самое интересное, что не на первых километрах, а именно сейчас, уже под конец заезда, была показана абсолютная максимальная скорость на всей дистанции, которая в результате составила 1037 км. Мы умудрились разогнаться до 191 км/ч!
Все работало безупречно. Все 19 часов 16 минут бешеной гонки по Байкалу, которая уже позади. Мы несемся к точке финиша — она же точка старта. А с горы, вниз, бегут те, кто ждал нас, также не спал и следил по спутниковому треку за нашим перемещением. Последняя отметка на финише... «Здравствуйте, с приездом. Диктуйте параметры», — но даже судья Крупников улыбается через рыжую бороду. GPS-координаты те же, что и были на старте — 53.02.683 106.50.832. Приехали!
Вся доказательная база по рекорду собрана. Она была передана экспертам Книги рекордов России, наши достижения признаны официальным рекордом: «Самая большая средняя скорость, развитая серийным автомобилем при движении на льду на дистанции 1000 километров» — 46 км/ч (общая) и 69 км/ч (в движении).
P.S. Мы знаем, как ехать по Байкалу быстрее. Надеемся, зима 2016 нам это позволит.
Андрей Леонтьев
