В первой части мы рассказывали, как наши гонщики готовились к Africa Eco Race, во второй поведали, как же тяжело было ехать в первые дни по африканской пустыне, ну а сейчас рассказ, пожалуй, о самой сложной части всей гонки.
Сильный ветер, несущий миллиарды песчинок, которые потом попадают в глаза, рот, забиваются в уши и нос, — вот первые впечатления от Мавритании. Эти песчинки до блеска очистили остовы брошенных машин, которыми завалена вся нейтральная территория между Марокко и Мавританией. Кажется, что мы въезжаем в фильм «Безумный Макс». Но теперь кадры знаменитого боевика наполнены запахом. Чего в нем только нет! Чистые оттенки пустыни смешиваются с ферментами гниющих отбросов. Все это щедро дополнено ароматами пряностей из жаровен уличных торговцев. Ралли Africa Eco Race вносит свой колорит, добавляя элементы выхлопа и разгоряченной резины. Именно так пахнут приключения!
Вторая половина межконтинентальной гонки Africa Eco Race проходит в Мавритании. Загадочной стране, в которую наши туристы попадают редко. Разве что те, которым уже осточертел обычный пляжно-развлекательный туризм и кто готов рискнуть ради чего-то особенного.
Значительную часть территории страны занимают пустыни, поэтому вся жизнь сконцентрирована у оазисов. В Мавритании есть единственная река, которая несет свои воды круглый год, — Сенегал. Все остальные пересыхают, вода в них появляется лишь в сезон дождей с июля по октябрь, да и то не каждый год. Ралли Africa Eco Race 2019 мчалось по Мавритании в первых числах января, так что воды не было. И пересохшие русла рек становились очередными песочницами, в которых вязли машины.
«Именно в Мавритании вы увидите настоящий Дакар», — сказал организатор гонки Жан-Луи Шлессер. Многократный победитель марафона проложил прекрасный маршрут, на котором каменистые плато чередовались с барханами. Машины штурмовали дюны высотой с пятиэтажный дом, но на твердой поверхности появлялась возможность «идти на все деньги». Хотя нужно понимать, что плато — это не автобан. Малейшая ошибка пилота приводила к авариям.
Одна из главных задач на таком многодневном марафоне — сберечь машину и собственные силы. Через несколько дней гонки я понял алгоритм мысли Шлессера, прокладывающего маршрут. После тяжелейших песков всегда следует участок, на котором есть возможность слегка перевести дух. Это не перекур — машина мчится на скорости 130-150 км/ч. Едем быстро. Но все же в такие моменты экипажу не надо выжимать из себя все соки. Ведь скоро будет очередной тяжелейший участок, на котором понадобятся силы. Это африканский марафон!
Россияне в Африке
Команда «ГАЗ Рейд Спорт» привезла на гонку четыре машины: две ГАЗели NEXT и два грузовика ГАЗ Садко. Вместе с боевыми автомобилями в путь длиной более шести тысяч километров отправился целый караван: три полноприводных Соболя, микроавтобус ГАЗель, три УРАЛа с прицепами.
Особенность наших машин в том, что они собраны на стандартных узлах и агрегатах, которые используются на обычных автомобилях ГАЗ, колесящих по российским дорогам. И это показатель высокого уровня элементной базы автомобилей ГАЗ. В условиях гонки нагрузки колоссальные, но техника выдерживает. Например, двигатели Cummins отхаживают весь гоночный сезон, а в ралли-рейдах это около 10 тысяч километров! В переводе на обычный гражданский километраж нужно умножать на порядок. Получаем миллион километров!
ГАЗ на Черном континенте
Вскоре после въезда в Мавританию к нам подъехал черный внедорожник. Водитель подошел и неожиданно для нас обратился на великом и могучем:
— Вы откуда, ребята? Шесть лет здесь живу, но еще не видел машины ГАЗ.
Виктор Попов представляет в Мавритании Росрыболовство. Здешние воды богаты водными ресурсами, а наши рыбаки трудятся здесь еще со времен Советского Союза. В былые годы в мавританских водах одновременно находилось до сотни наших кораблей!
Сейчас морепродукты обеспечивают четверть бюджета страны. Бедная Мавритания существует за счет полезных ископаемых: есть железная руда, медь, обнаружена нефть. Но все равно около половины населения живет за чертой бедности — доход менее доллара в день.
Поэтому на дороге к нам подбегали толпы ребятишек и кричали «кадо, кадо», что на французском означает подарок. Им мы отдавали сухпайки, но особой радости от собственной благотворительности не получали. Схвативший подарок сразу же бежал от своих товарищей, за ним мгновенно образовывалась погоня. Если убежать не удавалось, то начинался агрессивный дележ добычи.
Страна рабов
Официально рабство в Мавритании отменили не так уж давно — в 1981 году. И то, сделали это в угоду другим государствам. Сейчас на бумаге рабство в Мавритании отсутствует, а на практике порядка 5-20% населения — невольники.
Рабы передаются по наследству, дети невольников становятся собственностью хозяев. Власти периодически принимают законы, нацеленные на борьбу с рабством, но толку от них мало. Судите сами, в стране несколько десятков тысяч невольников, а за все время лишь один (!) человек был осужден за рабовладение!
Причин тому несколько. Исторически сложилась философия, в соответствии с которой люди считают свою судьбу предопределенной еще до рождения. Около половины населения неграмотны. Живя в пустынных, удаленных от цивилизации районах, общаясь в своем узком кругу, невольники получают минимум информации извне и не задумываются о том, что может быть другая жизнь. Фундаментом рабства служит неверное толкование ислама: родившийся рабом попадает в рай, лишь принадлежа своему хозяину. Хотя в реальности ислам наоборот поощряет освобождение невольников-мусульман.
В Мавритании сложился свой мир, который сложно понять чужаку. Полиция живет и работает по исторически устоявшимся канонам и в реальности практически не борется с рабством.
Существуют и экономические предпосылки. Бедно живут и невольники, и их владельцы. Получившему свободу просто некуда идти. Жизнь у своего хозяина, как это ни странно звучит, — это уверенность в завтрашнем дне.
Чаще всего невольники пасут скот или выполняют работу по дому. Официального прайса на людей не существует, но говорят, что стоимость человека начинается с $500. В городах особенно ценятся рабы, имеющие профессию, — например, умеющие ремонтировать телефоны и оргтехнику. Такие приносят реальную прибыль, и хозяева о них заботятся. На содержание квалифицированного невольника в городе может уходить несколько сот долларов в месяц.
Неожиданная опасность для гонщиков оказалась связанной с ещё одним видом занятости местного населения — золотоискательством. На каждом брифинге гонщиков предупреждали — будьте предельно внимательны. Мавританская пустыня перекопана ямами: местные жители самым примитивным способом пытаются найти золотой песок.
Победителей предсказать невозможно
В первый день гонки в Мавритании соревнования отменили — сильнейший ветер не позволил взлететь вертолету. Без винтокрылой машины гонка запрещена — аварии нередки, и когда счет идет на минуты, то только вертолет может доставить людей в госпиталь.
Одно из серьезных происшествий произошло на исходе седьмого гоночного дня: буквально в ста метрах от финиша столкнулось два прототипа Optimus: лидера гонки Доминика Лоурье и братьев Куприяновых. Обидно, Лоурье был фаворитом, а Куприяновы явно вкатились: если на первых этапах они шли в середине, то в последний марокканский день показали лучший результат. До финиша оставалось всего ничего. Машины поднимали тучи пыли, низкое солнце било прямо в глаза. Такое впечатление, что пилоты просто не видели друг друга.
После столкновения Optimus Лоурье совершил полных шесть оборотов, запчасти от автомобиля собирали в радиусе ста метров. Машина Куприяновых пострадала меньше, но технические специалисты не смогли ее восстановить к старту следующего дня. Так что сразу два Optimus покинули гонку.
На коварной трассе становится понятно, что означает сочетание «автомобили, приспособленные к российским условиям эксплуатации». Даже после серьезной аварии, когда Садко NEXT «встал на уши», экипаж добрался до финиша своим ходом и механики полностью восстановили работоспособность машины.
Обе ГАЗели NEXT и грузовики Садко NEXT все дни показывали неплохой результат, опережая многих именитых соперников. Серьезной проверкой ралли стало и для автомобилей сопровождения.
Машины мчались в клубах пыли, которую гонщики называют фэш-фэш. Эта пыль вездесуща: она появляется в салоне, карманах, ботинках, даже закрытых сумках.
Но на всём протяжении гонки наши машины так и не потребовали сервисного обслуживания. Разве что приходилось регулярно продувать воздушные фильтры.
Опасения вызывали местные заправки: ржавые колонки, возраст которых не один десяток лет. С каких заводов поставляется топливо и какие там стандарты очистки — загадка. Но все обошлось, дизели прожевали топливо и не высказали недовольство.
Помощь на дороге
На ралли Africa Eco Race приветствуют благородное поведение. Более того, время, ушедшее на помощь товарищу, не входит в зачет — нужно написать заявление, и после проверки организаторы внесут соответствующие коррективы.
Экипажи регулярно спасали других участников ралли. Вытаскивали из песков, делились водой и техническими жидкостями. Без такой взаимовыручки на марафоне не обойтись. Особенно сложным выдался восьмой день гонки — далеко не все экипажи в положенное время добрались до бивуака, многие финишировали уже глубокой ночью.
Особенно сложно пришлось обладателям двухколесной техники, ведь у пилотов легковых автомобилей и грузовиков есть поддержка штурмана, а мотоциклисты совсем одни.
После заката солнца в лагере кипит работа. Пилоты и штурманы набираются сил и изучают трассу следующего дня, а механики готовят машины к следующему дню. Возникла проблема с автомобилем медиков: вышел из строя подшипник ступицы, а оборудования для выпрессовки и запрессовки не нашлось.
С вопросом — есть ли пресс — обратились к российской команде. Те ответили просто:
— Пресса нет, но починим.
После чего двое механиков с помощью старого подшипника и кувалды произвели все необходимые работы. Медики были счастливы!
Вторая неделя гонки завершилась на границе Мавритании и Сенегала. Позади более шести тысяч километров пробега, из которых не менее четырех тысяч — боевые. Накопилась колоссальная усталость. Гонщики знают, что когда финиш уже близко, особенно тяжело заставлять себя сохранять полную концентрацию внимания.
Важен «последний дюйм»...