«Утро развеяло плотную пелену тумана, неподвижно висевшую над селом. С полей потянуло запахом распаханного чернозёма и бензина. Колхозники и колхозницы потянулись на конюшни, в кладовые. Шофёры завели моторы собственных колхозных машин и, обгоняя подводы и велосипедистов, выехали в поле. Наступил очередной рабочий день», — первый на планете кроссовер создавался отнюдь не для городских джунглей, а именно для такого пейзажа. И эта машина вовсе не заграничный AMC Eagle, как считают многие, а советские ГАЗ-М72 и «Москвич-410».
На постсоветском пространстве до конца девяностых словосочетание «полный привод» означало только ульяновского «козлика» и тольяттинскую «Ниву». Но тут начали массово появляться невиданные доселе машины: Toyota RAV4, Honda CR-V.
В обиходе прижилось новое словечко «кроссовер» — нечто среднее между привычной легковушкой и кондовым внедорожником. В гаражах после пропущенного стакана про новую разновидность иномарок заговорили: «Вот могут же! Вот умеют же!». Но советские инженеры «умели и могли» задолго до появления новомодных «японцев»...
Идеи скрестить легковушку и внедорожник возникали еще во время Второй мировой. Подобными экспериментами занимались и немецкие, и американские, и советские производители, причём последние пусть малыми, но все-таки сериями выпускали такие машины.
В 1940 году стартовало производство ГАЗ-61 (этой машиной, построенной из 6-цилиндровой «эмки» пользовались маршалы Жуков, Конев и Рокоссовский), в 1949 выпустили ЗИС-110Ш — привычный для членов Президиума ЦК ВКП(б) лимузин, но оснащенный мостами и трансмиссией от американского Dodge WC 51.
Но «шестьдесят первый» и «сто десятый» — скорее штучные продукты: первых собрали 238 экземпляров, вторых, включая более позднюю модификацию 110П, — не больше десятка. А всерьёз разработкой кроссовера, точнее «проектированием легкового автомобиля повышенной проходимости», занялись в середине пятидесятых, когда Хрущёв «порекомендовал» представителям автопрома: «Сделайте автомобиль для колхозника!». Ведь именно колхозникам не хватало полноприводных машин — армия «съедала» большинство выпускавшихся тогда ГАЗ-69.
Партия сказала: «Надо!»
С поручением Никиты Сергеича первым справился ГАЗ — в 1955-м началось производство полноприводного ГАЗ-М72, который представлял собой гибрид кузова «Победы» и агрегатов ульяновского «козлика». Кроссовер? Да! Несущий кузов, повышенный клиренс и полный привод. Но «для колхозника» новая машина оказалась... слишком комфортабельной. Мягкая обивка салона пастельных тонов, обтянутые шерстяной тканью диваны: в грязных сапогах и промасленной спецовке сюда не залезешь.
Неудивительно, что параллельно роскошному для своего времени ГАЗ-М72 создавалась и машина «попроще», получившая индекс М73. Группа конструкторов под руководством Григория Вассермана, ученика «короля внедорожников» Виталия Грачёва, проектировала компактный кроссовер без оглядки на другие советские автомобили, но двигатель и коробку взяли «москвичёвские» — от модели 402. От «четыреста второго» использовали и кузов, правда, несколько переработанный — из четырёхдверного седана инженеры скроили практичный пикап и... двухместное купе!
Получившийся гибрид поразил испытателей и конструкторов своей проходимостью. При длине 3430 мм (для сравнения, визуальный «эталон» российских автомобилистов, «Ока», короче на 23 см) лихо преодолевал любые препятствия, с которыми новая машина могла встретиться в сельской местности: раскисшие просёлки, тракторные колеи, вспаханный чернозём — всё оказалось «семьдесят третьему» по плечу. Но до конвейера ГАЗ-М73 не добрался: банально не хватало производственных мощностей завода, чтобы поставить новинку на производство.
«Москвич» не для москвичей
Зато М73 послужил добрую службу инженерам МЗМА, Московского завода малолитражных автомобилей (тогда такое название носил будущий АЗЛК), — горьковского «коротыша» взяли за основу при проектировании полноприводной версии «Москвича-402», которая получила собственный индекс 410. В 1957 году первые «четыреста десятые» вышли из ворот завода: ведущие мосты собственной конструкции, рессорная подвеска и рычажные (!) амортизаторы вместо привычных сегодня телескопических, понижающая передача и дорожный просвет в 430 мм под днищем. Полноценный вездеход!
Но машина получилась откровенно неудачной. Возьмём подшивку журналов «За рулём» советского периода и посмотрим, сколько писем в уважаемое издание писали читатели по поводу полноприводного «Москвича». В. Тимошенко из Краснодарского края интересовался: «Можно ли устранить повышенную выбрацию?».
В. Жёлудев из города Орша спрашивал: «Можно ли переделать «Москвич-410» на «Москвич-407»?». И таких обращений, в которых автомобилисты СССР пытались найти ответы на вопросы, касающиеся конструкции машины, — превеликое множество...
Почему потребители были недовольны машиной? Самые главные недостатки — при боковых кренах «Москвич» легко опрокидывался, а кузов оказался недостаточно жёстким: лонжероны лопались, стойки перекашивало...
Слабость конструкции пытались устранить необычным образом — вместо кузова типа седан конструкторы МЗМА использовали конструктивно более жёсткий 5-дверный кузов от модели 423. Однако в начале шестидесятых от выпуска полноприводных «Москвичей» отказались. Официальная причина — завод освобождал мощности под производство экспортных моделей.