Несмотря на уйму других знаменательных побед, Стирлинг Мосс известен тем, что выиграл Mille Miglia в 1955. Алистер Уивер встретился с ним на той же гонке, но уже в 2006.
В 7.22 утра первого мая 1955 года Стирлинг Мосс и второй пилот Дэнис Дженкинсон выехали из итальянского города Брешия на Mercedes-Benz 300 SLR. 10 часов 7 минут и 48 секунд спустя рычащий Mercedes вернулся обратно, намотав на кардан ровно тысячу миль. 25-летний англичанин выиграл самую знаменитую гонку по дорогам общего пользования, пройдя дистанцию со средней скоростью 158 км/ч.
Стирлинг Мосс многократно увенчан лаврами других состязаний: 16 раз он становился обладателем Гран-при, а 4 раза приходил вторым в World Drivers’ Championship. Но спустя 50 лет в памяти народной осталась именно та замечательная победа в Mille Miglia.
Сейчас Cэру Стирлингу - 75, и он приехал в Брешию, чтобы отметить 50-ю годовщину своей победы. Когда мы болтали с ним за завтраком, Мосс признался, что ошеломлен проявленным к нему вниманием. “В те годы я был уверен, что вся шумиха по поводу моей победы стихнет уже через несколько месяцев”, – скромно говорит он.
Мосс вышел на пенсию профессиональным гонщиком более 40 лет назад, но его страсть к спорту не ослабевает. Яркий английский выговор уже стал его маркой, и он обнадеживающе откровенен с журналистами. “Честно говоря, мне совсем не понравилась Mille Miglia, - говорит он. – Это была единственная гонка, где я испугался, сообразив, что не могу выучить маршрут. И я даже не надеялся показать в ней хорошее время – слишком опасной была эта трасса”.
Мосс не лукавит ни на йоту. В 1955 году он ехал по итальянским дорогам с отвратительным покрытием на 290 км/ч в открытой машине без каркаса и ремней безопасности. “Страшнее – и при этом вероятнее всего – было загореться. Мы решили не пристегиваться. Я был свидетелем, как в Себринге погиб человек, пойманный ремнями в ловушку. Это видение всегда стояло у меня перед глазами. На случай, если машина перевернется, мы тешили себя надеждой просто вылететь из нее”. Через два года после победы Мосса гонки Mille Miglia были прекращены из-за аварии, в которой погибли два зрителя.
Мы покидаем отель и едем в Брешию, где через несколько часов начнется Mille Miglia 2005. Нынешнее соревнование – это ультрасветское ралли классических автомобилей, в нем участвуют прославленные машины-ветераны, построенные в золотой век автогонок. Мосс откроет гонку в том самом SLR, а потом передаст машину в руки асу ретрогонок Йохену Массу, который завершит дистанцию.
SLR ждет нас у дилера Mercedes на окраине. На машине с простым, но обтекаемым и элегантным силуэтом стоит все тот же номер “722” (по времени старта в 7:22). Необычная трехлитровая рядная “восьмерка” потребовала более длинной, чем у стандартной машины, базы. Но мощность приближалась к 300 л.с., а значит, было ее – хоть отбавляй.
“Это настоящая мужская машина, – говорит Мосс, когда я заглядываю в салон. – На SLR вы не деликатничаете, а говорите «едем туда, парень». Его нелегко водить, но он хорошо реагирует на газ. Руль тут нужен, чтобы только показать машине поворот. А потом давите на газ, и она сделает как раз то, что нужно”.
Посадка водителя действительно необычна. Огромный трансмиссионный тоннель оказывается между ног. Справа от него - газ и тормоз, а слева – сцепление. “Это намного удобнее, чем кажется”, – убеждает Мосс. "Ненамного", – думаю я про себя.
Неудивительно, что Сэр Стирлинг в центре внимания. Опершись о капот, он позирует для тысячи фотографов - точно так же, как почти каждый день в последние 50 лет. Человек, немного заработавший профессией гонщика, но сделавший миллионы как “тот самый Стирлинг Мосс”. Сегодня вечером он должен лететь в Монако, где проведет Grand Prix weekend, развлекая нескольких богатых американских бизнесменов на частной яхте. Вот это жизнь!
Йохен Масс мнется позади. Этот обаятельный немец ездил на ретро-SLR 722 в нескольких современных Mille Miglia и поэтому может судить о трудности маршрута Мосса. “Попробуйте мысленно вернуться в пятидесятые, – говорит он. – На всем еще лежала тень войны. Но впервые за долгие годы люди смотрели вперед, и лица у них были светлые. Это было просто фантастическое время...
Я удивлен, как быстро они ездили на этих машинах, и восхищаюсь тем, что сделал Стирлинг. Когда я выиграл Ле-Ман в 1989 году, у нас были машины мощностью в 800 л.с., и нам нужно было проехать 5000 км. Если бы Мосс ехал в своем 722-м 24 часа, он бы проехал всего на тысячу километров меньше. В 1955-м гонка была действительно невероятной!”
Пока Мосс и Масс делят руль первого SLR, я пускаюсь по маршруту в машине, названной в честь погибшего коллеги Мосса, – в Mercedes SLR McLaren. C этими современными 627 л.с. сразу понимаешь, чего достиг Стирлинг столько лет назад.
Ранним вечером мы наконец покидаем Брешию и направляемся на сегодняшний привал в Феррарe. Ретроралли Mille Miglia идет три дня по маршруту настоящей гонки. Завтрашнее шоу закончится в Риме, откуда в пятницу мы снова вернемся в Брешию.
Я многое понял о нраве SLR, пока гнал его из Лондона. Он по-прежнему остается невероятным компромиссом между желанием оставаться настоящим grand tourer и претензиями McLaren на спортивность. Эта машина с автоматически изменяемым усилием на руле и автоматической коробкой в движении кажется столь точной и острой, как никакой другой серийный Mercedes.
Правда, на McLaren SLR стоят керамические тормоза, которые ведут себя весьма странно. Педаль тормоза сделана напольной, но у водителя нет никакой возможности дозировать замедление. Хотя со временем можно приспособиться, ощущение неинформативной педали никуда не девается.
Но, по крайней мере, эти тормоза работают. И они делают это лучше, чем тормозные барабаны 722-го. “Тормоза были ужасными, – вспоминает Мосс.– Если вы приближались к повороту слишком быстро, был только один способ сбросить скорость - пустить машину юзом. Но вы должны помнить, что тормоза нужны для двух вещей: снижать скорость и придавать уверенности водителю. В гонке они помогали нацелить машину, а не замедлить ее. Так что будь у нас тогда такой же воздушный тормоз, как на новом SLR, не уверен, что мы приехали бы так быстро”.
На следующий день дорога в Рим становится свободнее, и я увеличиваю скорость. SLR отравляюще быстр, как любая машина с 627 л.с. и 778 Нм. Для обгонов вам не нужно давить на газ, достаточно просто вытянуть носок правой ноги. Инженеры AMG блестяще отрегулировали акустику двигателя. На полном газу глубокий мелодичный рев напоминает легендарные болиды старинной гоночной серии Can-Am – ради этой ноты имеет смысл выбирать те передачи секвентальной коробки, которые удержат обороты выше отметки в 4000.
Интересно, что Мосса в первом SLR тоже привлек звук двигателя. “Когда я впервые увидел его, то не испытал никаких чувств, – заявляет старик с типичной для него откровенностью. – Он был больше, чем соперники, и казался неповоротливым. Но когда завели двигатель, впечатление изменилось. Он звучал так мощно, что я понял: мы в хорошей форме!”
Иногда я разгоняюсь до 225 км/ч, но это только подтверждает весомость победы Мосса. Его штурман Дженкс разработал подробную азбуку жестов, чтобы описывать дорогу впереди, но все равно не понятно, как эти ребята на 275 км/ч могли удерживать SLR на асфальте, по которому современный SLR отчаянно скользит...
“Самое главное – дорогу нужно было чувствовать. Там были такие, что только выглядели быстрыми, и такие, на которых можно было идти быстрее, чем казалось, – рассказывает Мосс. – На первых можно было разбиться, а на вторых – выиграть время”. Сэр Стирлинг готов признать, что был тогда не в себе: “Когда я вспоминаю, что ехал со средней скоростью 158 км/ч, включая серпантины, то верю в это с трудом. Должно быть, в молодости я был храбрее”.
Но пару раз отважный дуэт был на волоске. Однажды на скорости 275 км/ч они подпрыгнули и пролетели 60 метров. “Я увидел, как Дженкс вцепился в свою бороду, и понял, что у нас неприятности, – вспоминает Мосс. – Но приземлились мы благополучно. В другой раз мы врезались в тюки с соломой, но смогли продолжить гонку”.
Ехать на полную катушку 10 часов кряду – это не просто триумф выдержки, тут еще необходима необыкновенная способность концентрироваться. “Волей-неволей будешь собранным, когда летишь на волоске от гибели, – замечает Мосс. – И сконцентрируешься: ведь дороги-то незнакомые. Совсем не то, что наматывать круги на треке. Сама по себе скорость нас не пугала, но обгонять соперников на скорости 280 км/ч было страшновато: ведь неизвестно, как они на это среагируют. А в гонке участвовала куча маленьких Fiat с итальянскими парикмахерами за рулем”.
Финишный участок ралли идет через Флоренцию, знаменитый перевал Фута, а затем на север в сторону Болоньи. Я жму туда, но это не идет ни в какое сравнение с тем, как жал Мосс. Дженкинсон писал: “Запертые в нашей тесной духовке, в бане из пота и грязи, мы пересекли центр Флоренции на скорости 190-200 км/ч и въехали в Болонью на невообразимой скорости 240 км/ч. На последнем участке от Кремоны до Брешии Мосс ехал со средней скоростью 198 км/ч и даже за финишной чертой не желал сбрасывать ход ниже 160, не веря, что уже победил..."
Это было удивительное достижение, такого больше не будет. “В то время мы теряли двух-трех лучших гонщиков в год, – говорит Мосс. – И для меня опасность была основной начинкой пирога: она делала гонки именно тем, чем они были. Но в сегодняшнем мире смерть – непомерная цена. Она противоречит всевозможным международным декларациям о правах человека и тому подобной чепухе”.
В той Mille Miglia Мосс показал себя героем, но еще большим геройством он блеснул сразу после “Тысячи Миль”. Заскучав на вечеринке после гонки, Мосс рванул оттуда. Было немного за полночь, и он всю ночь вел свой Mercedes 220, чтобы позавтракать в Мюнхене. Обедал он уже с директорами Daimler-Benz в Штутгарте и в конце концов приехал в кельнский отель в 21:15. Итого - он не спал 40 часов и проехал более 3220 км!
Нам, родившимся гораздо позже тех хмельных лет, остается только мечтать о сказочном веке приключений. Да, успехи Михаэля Шумахера достойны похвалы. Но в достижениях парней, которые участвовали в заездах наперегонки со смертью, есть что-то гораздо более легендарное. Через 50 лет немногие вспомнят Mercedes SLR McLaren, но люди по-прежнему будут говорить о том, что произошло первого мая 1955 года. И почитать Сэра Стирлинга Мосса настоящим героем.