У петербуржцев о Великой отечественной войне особенная личная память. В Ленобласти и в самом городе есть множество мест, где сохранены сотни тысяч смертельных мгновений войны. О героических событиях рассказывает комплекс мемориалов, так называемого, «Зелёного пояса Славы». Одно из этих мест - Синявинские высоты - находится рядом с нашей дачей. Название было у меня на слуху, но не было представления о масштабе событий.
Посетить мемориал нас пригласили соседи, сами недавно открывшие для себя это памятное место.
Анатолий Николаевич, сын участника боёв на Синявинских высотах Николая Алексеевича Гурина. Мой муж успел сделать несколько видеозаписей с рассказами о войне Николая Алексеевича, умершего два года назад. Жаль, что я уже не застала его в живых и не смогла пообщаться с этим замечательным человеком.
В солнечный сентябрьский день мы выехали двумя машинами из нашего садоводства к месту мемориала.
Через 10 минут пути съехали с Мурманского шоссе на областную кольцевую дорогу, затем несколько поворотов по непримечательной дороге в лесу и скоро мы остановились на площадке среди берёз, рябин и елей.
По дороге мы не увидели никаких указателей, никаких примет приближения к военному мемориалу. Но отойдя от стояночной площадки буквально на несколько метров, лес неожиданно открылся длинной аллеей.
Между высоких, густых ветвистых берёз лежат памятные плиты с именами погибших солдат. Много плит, много цветов, много венков, много, очень много фотографий ещё живых и уже здесь, на Синявинских высотах, погибших советских бойцов.
Три тенистые аллеи сходятся лучами к центру мемориала, к высоте 50,1. За эту высоту наши солдаты сражались три года - С 41-го по 44-й год!
С этого клочка земли война не уходила три года, забирая всё новые и новые жизни. Эта стратегически важная точка стала ещё выше от многолетнего слоя смерти, покрывшего высоту. Каждый год поисковые отряды находят на Синявинских высотах сотни погибших героев. Каждый год родственники павших устанавливают новые памятные плиты с именами и фотографиями участников боёв.
Те бойцы, имена которых остаются неизвестными, захоронены в братских могилах.
Множество больших земляных холмов, проросших травой и лесными цветами, покрыто железными касками покоящихся в них солдат. Каждая каска - это человек, это судьба, это прерванная войной жизнь.
Сквозь рваные дыры касок из земли к солнцу тянуться стебли цветов и трав, с копошащимися на них кузнечиками.
Рядом растут грибы. Могли ли они вырасти летом 42-го года?
Лес живёт, растёт, дышит.
А с той самой высоты 50,1 открывается красивая панорама местности.
Там за полосой леса, всего в 8 км расположено Ладожское озеро, ставшее дорогой жизни для жителей блокадного Ленинграда.
Мы
долго ходили по лесу от могилы к могиле, вчитывались в фамилии на плитах, всматривались в лица на фотографиях.
Глаза солдат не отпускали нас. Мне казалось, что они хотели о чём-то спросить, но не решались.
Мы возложили наши скромные букеты дачных цветов к центральному памятнику мемориала у звезды вечного огня.
Сохранившийся мирный лесной ландшафт усиливает впечатление о реальных событиях войны, а чувство утраты о погибших щемит сердце.
В глубоком овраге находится ещё один памятник печали. Лесной водный источник закрыли стальным коробом, сквозь трещину которого вода редкими каплями, как слёзы вдов и осиротевших матерей, стекает в низину и питает корни больших, сильных деревьев.
Мемориал «Синявинские высоты» не похож на грозное напоминание о войне. Не похожа и на обычное кладбище эта лесная последняя обитель героев, защитников Ленинграда. Мемориал был задуман еще в советское время, но не был завершен: работы по его организации ведутся на личные средства родственников, добровольцев поисковых отрядов, различных военно-патриотических общин. Их пример личной памяти и благодарности павшим героям трогает и вызывает уважение.
Но главное чувство, возникшее у меня в лесу на Синявинских высотах - это боль. Боль по утраченным жизням, которые отнимает война.
