— Как корабль управляется в невесомости? Сколько полётов вы совершили? А почему нет кадров посадки?..
Вопросы сыпались без остановки, но бравый лётчик-испытатель типажа «Капитана Америки» лишь скупо мямлил: «Да всё ОК!». И продолжал перемалывать мощными челюстями полпачки жевательной резинки, пытаясь при этом натянуть на себя голливудскую улыбку. Получалось коряво. Да и вообще его презентация попахивала авантюрой...
Эта встреча случилась в апреле 2014 года. Когда на борту американского авианосца Intrepid компания Land Rover отметила 25-летний юбилей внедорожника Discovery. Гвоздём программы стал не только дебют нового концепта Discovery Vision, но и заявление британцев, что отныне они становятся партнёрами Virgin Galactic. Для тех, кто не знает, — это детище экстравагантного миллиардера Ричарда Брэнсона, который задумал открыть космос для всех. Построил первый частный космопорт, собрал с пары сотен человек по 250 тысяч долларов за билеты и теперь доводит до ума суборбитальный космолёт SpaceShipTwo. Именно с пилотом этого странного корабля довелось побеседовать журналистам.
Интерес Land Rover понятен — громкий PR-проект, дух открытий и всё такое. Но, в отличие от Брэнсона, автомобильщики подошли к делу со всей серьёзностью. Поэтому в сентябре позвали журналистов поучаствовать не в мифическом представлении, а в настоящей экспедиции к месту, с которого не когда-то «завтра», а уже сейчас стартуют космонавты. Кстати, не только наши, но и американские. К легендарному Байконуру! Тем более, что и повод появился — как-никак грядёт 60 лет первому в мире космодрому, круглая дата. Кажется, сбывается моя детская мечта...
Вдобавок нам предстояло поучаствовать в проводах очередной экспедиции на Международную космическую станцию (МКС). Говоря по простому — своими глазами увидеть запуск ракеты с космонавтами на борту. Удивительная удача! Забегая вперёд, скажу, что даже среди жителей Байконура есть такие, которые за многолетний стаж работы в городе ни разу не попали на сам космодром.
Ну а нам повезло вдвойне. В состав экипажа вошла Елена Серова — всего лишь четвёртая российская женщина-космонавт! Кстати, сможете их перечислить? Ну, понятно, — Терешкову все знают. Савицкую, наверное, тоже. А вот про Елену Кондакову сегодня вспоминают лишь специалисты... Хотя именно она стала первой дамой, совершившей длительный пятимесячный полёт. Просто он случился в 1994 году, когда в нашей стране до космоса особо никому и дела не было. Тогда даже сам Байконур мог прекратить своё существование...
Увы, застать Елену Серову с её напарниками — россиянином Александром Самокутяевым и американцем Барри Уилмором — в подмосковном Звёздном городке не удалось. Да нас к ним, скорее всего, и не пустили бы. Процесс подготовки настолько тщательно спланирован, что жизнь космонавта расписана буквально по секундам. Никакой армии такой порядок не снился! Зато мы смогли увидеть, как на Земле моделируются различные ситуации, с которыми человек может столкнуться в космосе.
Кстати, сам Центр подготовки космонавтов (ЦПК) — это, по сути, город в городе. Даже в сам Звёздный городок доступ праздной публике закрыт, а уж на территорию лабораторий и подавно — она отгорожена от внешнего мира забором и проходной. Есть что скрывать? Нет, туристам здесь рады, но только в строго отведённое время — в часы занятий надо обеспечить тишину и покой специалистам.
Так вот, обычно людей здесь больше всего впечатляют две вещи: центрифуга и гидролаборатория — бассейн для имитации выхода в открытый космос. Оба сооружения — циклопических размеров. К примеру, чтобы посмотреть на водоём сверху, приходится подниматься по лестнице на несколько этажей. И тогда взору открывается огромная платформа с закреплёнными на ней модулями МКС. Внутри они пустые, зато снаружи — точная копия тех, что находятся на орбите. Когда конструкция опускается под воду, космонавту в скафандре придают нулевую плавучесть. Тем самым имитируется невесомость, и человек учится выполнять работы, которые ему предстоит сделать в открытом космосе. Наши космонавты используют для выхода за борт корабля скафандр «Орлан». Масса у него больше 100 кг, поэтому в бассейн человека опускают при помощи крана. Но в космосе вес неважен и отечественные покорители вселенной получают преимущество над американцами. У них скафандр разборный, без помощника его не надеть. А наше изделие выполнено как единое целое — открываешь дверку сзади и входишь внутрь, словно к себе домой.
Центрифуга ЦФ-18 — ещё одно чудо человеческого разума. Огромная штуковина длиной 18 м может вращаться с поступательной скоростью 250 км/ч и создавать в кабине (она способна одновременно крутиться во все возможные стороны) перегрузки до 30g. Без потери сознания человек способен это выдержать максимум 1-2 секунды. Для сравнения, при штатном выходе на орбиту и возвращении назад космонавты испытывают ускорения до 4g. При так называемом баллистическом спуске — 10-12. А в центрифуге учатся не только выдерживать, но и принимать решения в таких условиях. Представьте — тело размазывает по креслу, а вам надо вовремя на кнопки нажимать и логические задачи решать. И, конечно, центрифуга очень любит электричество. Говорят, что пока испытательный центр не обзавёлся собственной подстанцией, при запуске центрифуги отрубался свет в соседнем городе Щёлково...
Я же очень хотел увидеть полномасштабный макет орбитальной станции «Мир». Той самой, которой так гордились в СССР и России. И которую в 2001 году под шумок затопили в Тихом океане. До сих пор не утихают споры о том, был ли этот шаг оправданным. В Звёздном городке уверены, что да. Мол, станция образца 1986 года полностью выработала свой ресурс — постоянные отказы оборудования делали её эксплуатацию нерентабельной, а космонавты даже стали находить внутри модулей космическую плесень!
Не знаю, правда это или нет. Историю в любом случае вспять не повернуть. А космических баек здесь ходит немало. К примеру, один из гидов ЦПК обращает моё внимание на чёрную канистру. С виду ничем не примечательную, но внутри, как оказалось, отделанную чистым серебром. Такие используют в спускаемых модулях, чтобы вода не протухала — ведь неизвестно, как быстро космонавтов найдут. Так вот, говорят, что раньше эти бачки искрились даже снаружи. Но когда после тренировок и реальных приземлений бидоны стали подозрительно часто «теряться», разработчики решили больше не привлекать к ним внимания посторонних, хотя бы визуально.
Впрочем, один из таких рассказов даже лёг в основу легендарного памятника. Это фигура Юрия Гагарина, высеченная из камня неподалёку от его домика в Звёздном городке. Старожилы говорят, что, отправляясь на Байконур, первый космонавт при выходе из подъезда сорвал ромашку. Видимо, хотел кому-то подарить. Но потом смутился и спрятал её за спиной. Да-да, цветок и сейчас зажат каменной рукой. По традиции все экипажи – основные и дублирующие – перед отбытием на космодром возлагают к этому трогательному монументу цветы. Мы поступили так же. Только вот космонавтов доставляют самолётом, а мы отправились к Байконуру на машинах – почти 3000 км, через пол-России и пол-Казахстана...
Удивительно, но перегон в 1200 км до государственной границы мы пролетели на одном дыхании. Российские дороги принято ругать, но сейчас мне хочется сказать обратное. Настоящая жесть нас ждала впереди, а на просторах родного отечества (во всяком случае, на трассе М-5 «Урал»), если не придираться к мелочам, есть всё, что нужно путешественнику. Покрытие — сносного качества. Заправок множество — если сам не лопух, «обсохнуть» нереально. Еда? На любой вкус — от забегаловок до вполне солидных ресторанов. Та же благоприятная ситуация и с ночёвками.
Поэтому первая половина пути мне запомнилась отдельными эпизодами. Пролетели Луховицы — по преданию третью после Москвы и Рязани столицу России, а по факту — обитель огуречной промышленности. Этому овощу в городе даже памятник поставили. Кстати, затарившись малосольными у придорожной бабушки, мы не могли от них оторваться — настолько вкусно было. Пообедали в Рязани, которая на глазах превращается в современный динамичный город. Подивились поселению Умёт, которое претендует на место в книге рекордов Гиннесса за самый длинный питательный ряд — вдоль дороги по обеим сторонам на протяжении нескольких километров тянутся бесконечные едальни. Ну как, например, не заглянуть в кафе с названием «Морддоналдс»? Переночевали в чистой и спокойной Пензе. Утром следующего дня заскочили в Сызрань — маленький уютный городок на берегу Волги, в котором не так давно выпускали «Лады» и ещё чувствуется патриархальный купеческий уклад XIX века. Пересекли великую русскую реку по плотине не менее великой Жигулёвской ГЭС — её в середине прошлого века ударными темпами строили заключённые: к примеру, русло перекрыли всего за 19 часов. А вот Самара, да простят меня её жители, немного разочаровала. Промышленный город, где даже в центре растут многоэтажки, как в спальном районе, а главная достопримечательность — «самая большая площадь в Европе» на поверку оказывается заросшим бурьяном пустырём в частном секторе... Зато к Байконуру этот мегаполис имеет самое прямое отношение. Именно здесь собирают ракеты-носители «Союз-ФГ», которые выводят сделанные в Москве корабли на орбиту.
Как видите, скучать в дороге не приходилось. И за это стоит сказать особое спасибо ведущему колонны, нашему коллеге, известному тележурналисту Андрею Леонтьеву. Сам он изъездил Россию вдоль и поперёк и, кажется, нет уголка, про который он не знал бы забавной или познавательной истории. Ну а Байконур для него – место вообще сакральное, как и для его команды. Оля, Аня, Максим, Дима – благодаря этим увлечённым людям поездка превратилась не в противостояние журналистов и инструкторов, как это часто бывает, а в действительно дружеское путешествие. И, знаете, когда из рации звучат познавательные комментарии без всяких там занудных «осторожно», «а здесь надо бы переключить Terrain Response» или «потише-потише», которые обычно любят повторять наставники, ехалось заметно проще – а в итоге, ни одного опасного инцидента! Но это так, лирическое отступление будущим организаторам на заметку.
...Границу с Казахстаном прошли довольно быстро. С рождением Таможенного союза плотно трясут здесь разве что узбеков, которые гонят на родину подержанные машины, набитые всяким барахлом. Но пограничники своё дело не забывают. У одного из коллег в паспорте оказалась надорвана страничка, и он заботливо подклеил её скотчем. Оказалось — зря. После такого тюнинга документ становится недействительным. И «подарков» здесь никто не берёт — пришлось товарищу возвращаться назад в Самару, к ближайшему аэропорту...
А мы тем временем двигались через Уральск (или, как его здесь называют, Орал) к единственному на нашем казахстанском пути крупному городу Актобе. Общая ситуация такая — чем дальше от границы с Россией, тем меньше цивилизованной жизни. Людей сменяют лошади, верблюды, лисы, гигантские орлы и другая степная живность. Лишь лютые гаишники время от времени мелькают. Естественно, наша колонна вызывала у них повышенный интерес. Нас под предлогом проверки останавливали просто так, поболтать за жизнь, а иногда и за дело — так, за превышение скорости на 28 км/ч одного из водителей хотели оштрафовать на 27000 тенге, то есть больше, чем на 5 тысяч рублей!
Ну а после Актобе до Байконура трасса идёт практически только по степи и пустыне — жилья почти нет и заправок тоже. Да и на тех, что работают, топливо либо отсутствует, либо выдаётся только по талонам. Дефицит! И тут налицо преимущество дизельных машин. Я как раз управлял такой. Там, где у меня датчик показывал ещё четверть бака, борткомпьютер бензиновых Discovery с трёхлитровым компрессорным V6 под капотом кричал, что запас хода равняется «минус 22 км». В итоге эти внедорожники всё-таки встали. Пришлось использовать заранее припасённые канистры. Так что если вдруг надумаете ехать в Казахстан — обязательно задумайтесь о резерве горючего на крайний случай. Ночью посреди пустыни помочь вам, скорее всего, будет некому.
А ещё мы проехали по дну моря. Почти полностью пересохшего Арала. Хруст ракушек под колёсами стал ему реквиемом... Есть учёные, которые считают, что эта экологическая катастрофа похлеще чернобыльской. Попытка орошения окрестной пустыни забором воды из главных притоков Аральского моря — рек Амударья и Сырдарья — вкупе с обильным применением химикатов привёла к тому, что ядовитая соль разносится на 500 км вокруг. Вымерло множество живых организмов, коровы тут жуют целлофан, а остовы кораблей гниют под присмотром заржавевших портовых кранов. Просто декорации для зомби-апокалипсиса... Увы, наяву. Правда, жизнь в бывшем главном порте Аральского моря — городе Аральске — пока ещё теплится. Он превратился в перевалочную базу на пути из Китая в Европу — со всеми её атрибутами: криминалом, аферистами и прочими нехорошими вещами.
Под впечатлением от увиденного ехали до самого Байконура. Сворачиваем куда-то направо с трассы, вокруг стали мелькать домишки и вот — проходная со шлагбаумом. За ним — Россия. Настоящая. Здесь свои номера на машинах с регионом 94, свои гаишники и полиция, кругом русская речь, приветливые люди и много-много зелени. А ведь 60 лет назад начиналось всё с военного полигона и палаток в чистом поле! Тогда посёлок неофициально назвали Заря, а космодром в целях секретности Байконуром — реальное поселение с таким именем находится за 400 км отсюда. Строили всем миром — от знаменитого архитектора Шубникова (автора памятника воину-победителю в берлинском Трептов-парке) до безымянных военных скульпторов-самоучек. Школы, детские сады, жилые дома росли как на дрожжах. До того момента, пока не развалился СССР. А в начале 90-х годов прошлого века город мог быть стёрт с лица земли. В Москве о космодроме забыли, а почуявшие лёгкую наживу аборигены принялись растаскивать всё, что плохо лежит. Пропали вода и электричество. Офицеры вспоминают, как готовили пищу на кострах прямо у подъездов, баррикадировали квартиры и защищали свои семьи с табельным оружием в руках.
К счастью, власти вовремя опомнились и худо-бедно стали поддерживать космический анклав. Сейчас в Байконуре насчитывается 73 000 жителей, 40 процентов из которых — граждане Казахстана. Что случится, когда в 2050 году закончится договор аренды космодрома? Никто не знает. Но люди работают. И запускают ракеты — больше всех и лучше всех в мире.
А происходит это действо примерно в 30 км к северу от города. Здесь начинается территория космодрома — площадка на карте 85 на 125 км вместила пусковые комплексы, заводы, лаборатории и прочие спецстроения. Слева — самый удалённый сектор, где работал академик Челомей. Сейчас отсюда стартуют ракеты типа «Протон», которые заправляются очень ядовитым топливом — гептилом. Справа — территория академика Янгеля, который работал над военной тематикой. Космические и ракетные войска формально с космодрома ушли, боевые комплексы переведены на гражданские рельсы в рамках конверсии. Но местные шутят — погоны мы сняли, а знания сохранили. Так что мирный «Днепр» не ровен час вновь может стать так ненавидимой американцами ракетой «Сатана». Спецы утверждают, что на испытаниях она спокойно пролетала через Южный полюс, а значит, способна поражать вероятного противника с самой незащищённой стороны. Кроме того, благодаря специальной пороховой системе выброса ракеты из шахты засечь момент её пуска, точную траекторию и время полёта не представляется возможным.
Впрочем, это тема другого разговора. Мы же отправились в самый центр космодрома, где работал легендарный Королёв. Именно отсюда стартовал Гагарин, именно здесь развивался уникальный проект «Энергия-Буран». Впечатляет... Вот виден его стартовый комплекс; обрушившийся ангар, под развалинами которого похоронен единственный летавший в космос челнок; а чуть дальше — законсервированный город, возведённый «под ключ» на 7-10 тысяч жителей...
Но хватит о грустном. Сегодня на Байконуре праздник. Признаюсь, я никогда не мечтал стать космонавтом, меня больше интересовала техническая сторона дела. Но когда из гостиницы вышли три героя под песню «Трава у дома» группы «Земляне», на глаза чуть было не навернулись слёзы. Космонавты прыгнули в автобус и отправились проверять скафандры. Это финальная процедура, и после неё члены экипажа последний раз перед полётом видятся со своими родственниками. Нам удалось недолго присутствовать на этой трогательной церемонии — шутят, веселятся, дают наставления, как будто в лес за грибами идут, а не летят в космос на полгода... Немного неуклюжие, с «чемоданчиками»-теплообменниками наперевес Самокутяев, Серова и Уилмор выходят на доклад к госкомиссии. Всё в порядке! К полёту готовы! Снова в автобус и здесь мы прощаемся с нашими героями.
Теперь мы увидим только их «Союз ТМА-14М» с расстояния 1200 м — смотровой площадке того самого гагаринского стартового стола. Бесшумно разошлись в стороны громадные клещи-опоры. Ключ на старт! Обратный отсчёт пошел. ...Три..., два,.. один... Дальше голос диспетчера потонул в рёве ракетных двигателей. Ночную степь озарило ярче, чем днём. Земля задрожала. Ракета натужно, как бы нехотя, приподнялась над землёй в газовых клубах и устремилась в небо. — 50 секунд, — диктует диспетчер. — Полёт нормальный! Тангаж, рыскание в норме! — слышим ответ с корабля. — 100 секунд... — Изделие работает нормально! — повторяет уверенный голос командира Самокутяева. Так чётко, будто он сейчас не пронзает атмосферу, а стоит рядом. 400 секунд — это время выхода корабля на орбиту. До тех пор его ведут именно с Байконура. Мы следим за отделением первой, второй ступеней... В глазах людей — надежда, тревога, волнение и радость одновременно. Каждый, кто хоть немного причастен к этому запуску, сегодня отправил частичку себя в космос. Это — общая победа! Слава Байконуру! Живущему вопреки, но для общего блага.
P.S.
Спустя почти шесть часов после старта с Байконура наш экипаж успешно пристыковался к МКС. Правда, на «Союзе» не раскрылась одна из солнечных батарей, но космонавтам удалось решить проблему. Ждём возвращения через полгода!
Юрий Урюков
Фото автора, Анны Закандыриной, Ильи Кулямина, Алексея Зайцева, Land Rover и Вежитель Тур
