Когда зародилась идея проехать по льду озера, — я уже и не помню. Подготовку начал с осени 2012 года. Для прохвата мой друг и товарищ по мотодвижению Дима «Беларус» Шашков из Могилёва выслал свою Ямаху TW200. При содействии Сергея Трункина, в его мастерской, мотоцикл был немного доработан, к нему была присоединена коляска. Два месяца подготовки — и вот, 19 февраля в шесть утра по Барнаулу, старт!
Барнаул прошёл, практически не задерживаясь в пробках. Снег, буран и перемёты на дороге существенно снижали скорость. Недалеко от Гурьевска меня встретил Аркадий из Кемерово, остановился, выпил кофе, поехал дальше, уже в сопровождении автомобиля. Аркадий следовал за мной до Мариинска. Техника-то не была протестирована перед пробегом. В Мариинске, убедившись, что всё в порядке, он развернулся и двинул домой. Я старался идти в воздушном мешке от фур. Ветер не дует, встречные не вылетают, топливо экономится — красота! Я решил выполнить учреждённый мотоклубом Чёрные Медведи норматив «Медвежья Миля», который заключается в том, чтобы пройти на мотоцикле более 1000 километров в зимний период менее чем за 24 часа. Для этого мне необходимо было проехать чуть дальше Красноярска, что и было сделано — примерно через 30 километров есть неплохой мотель, туда и доехал примерно за 18 часов.
Погода с утра была немного нелётная. Вообще бураны и снегопады очень характерны для конца зимы в Сибири. Вот и сейчас — видимость небольшая, ветер порывистый и снег. Поставил себе план: допилить 420 километров до Алзамая. В Алзамае встал в мотель, где позволил себе расслабиться и отдохнуть. До Иркутска оставалось 600 километров.
Сразу после Алзамая я попал в настоящий сибирский мороз. Температура опустилась до –32. В это же время выяснилось, что не работает подогрев правой рукоятки. Но всё же, благодаря наручам на руле, обморожения рук удалось избежать. Чего не скажешь о лице. Снимая шлем в кафе, заметил, что неправильно вставленная дыхательная маска примёрзла к щеке. До сих пор наблюдаю в зеркале след этого «низкотемпературного ожога». Но, несмотря ни на какие сложности, до Иркутска доехал ещё засветло. На трассе встретился с Дмитрием «XDIM», который проводил меня в клабхаус Чёрных Медведей, где я и был весьма радушно встречен. Мотоцикл был поставлен там же, а меня быстренько увезли в сауну отдыхать с дороги. Всё-таки 2000 с лишним километров позади.
О ралли «Медведь-Шатун» надо сказать особо — я присутствовал на таком мероприятии впервые, и, надо сказать, очень быстро понял, что это именно то, чего я всегда ждал от мотофестивалей. А именно — свойская тусовка единомышленников, которая не тупо напивается под грохот музыки, а занимается любимым делом, то есть ездит на мотоциклах, как ни странно. Причём ездит по красивым местам и в достаточно сложных условиях. Цель не соревновательная. Цель — доехать всем и в полном составе. Думаю, не стоит сейчас заниматься математикой и подсчитывать, сколько сугробов, ухабов и косогоров было преодолено, но всё это было сделано дружно и весело. 160 километров живописнейших предместий Иркутска, лёд Ангары, незамерзающее полностью болото, леса и горы — это было незабываемо. Я уже как-то говорил в своих предыдущих отчётах о том, что мотопутешествия заключаются не только в преодолении расстояний. Они, помимо прочего, являются отличнейшим способом общения с близкими по духу людьми. А в формате такого мероприятия, как «Шатун», — это ещё и очень сильно привязано к мотоциклам. Я бы даже сказал — оно на них передвигается))).
Финальной точкой прохвата стала база отдыха в деревне Новогрудинино на берегу Ангары, где, собственно, и прошла весёлая неофициальная часть ралли. Огромное спасибо Медведям и лично Паше «Монаху» за богатый стол и весёлую атмосферу. И я там был, мёд-пиво пил, по усам ничего не текло, и всё попало туда, куда надо!
Следующий день не предвещал трудностей. Немного заплутав в Иркутске, вышел на М-55 в сторону Улан-Удэ. На въезде в город меня встретил Яша Сукнёв, начинающий мотоциклист, но достаточно опытный турист. Его координаты мне дал товарищ именно по этой причине. Яша и Андрей, его отец, были опытнее кого-либо, кого я мог найти, в плане путешествий по Байкалу. Два вечера мы обсуждали маршрут, день готовили технику, мне были даны телефоны для экстренной связи в населённых пунктах по пути следования. Также мы позвонили в МЧС, узнали ледовую обстановку, которая оказалась достаточно благоприятной для моего мероприятия.
Утром 26 февраля я выехал из Улан-Удэ в сторону Усть-Баргузина. Расстояние, которое необходимо было преодолеть, было немногим меньше 300 километров, и я, весьма самонадеянно, решил двинуть сразу на переход Байкала. Но в мои планы вмешались сразу несколько факторов, которые можно даже посчитать мистическими. Во-первых, — начался буран. Видимость упала примерно до 100 метров, а в некоторых случаях до 30.
Во-вторых, что-то очень непонятное начало происходить с мотоциклом. Первый звоночек был, когда я остановился возле бурхана духам Баргузинской Долины «Хэльмын Хушуун» («Святой Нос»). Положив жёлтую монетку на бурхан, попросил духов долины помочь мне в моём мероприятии. Без какой-либо причины только что устойчиво работавший мотоцикл вдруг заглох и больше не запустился. Решил, что залило свечу, выкрутил и обнаружил — свеча была идеально сухая. Свечной колпачок рассыпался от перегрева, внутрь попала вода, он начал «прошивать». Продув колпак, всё же запустил мотор, погрешив на качество топлива. Доехал до Усть-Баргузина, встреченные по дороге ДПСники помогли со свечколпаком и проводили до Баргузинского залива, показали направление. Я сунулся было на Байкал, но понял, что буран только усиливается, и я принял решение вернуться в Усть-Баргузин.
Утром следующего дня не без труда запустил мотоцикл и двинул в путь. Пробираясь по Национальному Парку, не вписался в поворот, очень лихо проскочил по сугробу, слез с мотоцикла, чтобы сделать снимок своих «художеств». Но только решил продолжить движение, мотоцикл заглох. И, несмотря на все танцы с бубнами вокруг него, не запустился. Состояние свечи показывало на практически полное отсутствие подачи топлива. Спасение пришло неожиданно — впереди показалась колонна из нескольких внедорожников с читинскими номерами, ребята взяли меня на буксир, и я снова вернулся в Усть-Баргузин. Поселившись в гостинице, в том же самом номере, загнал мотоцикл в тёплый бокс и начал разбираться с проблемой. Неисправность была банальной — забились обе дренажных трубки поплавковой камеры. Это вызывало крайне нестабильное качество смеси и её переобеднение. Естественно, ремонт не занял много времени и сил.
На следующий день примерно до часу дня бездельничал, а потом поехал в Горячинск забирать свечи, которые мне выслал Яша с туристической группой. Затем прокатился по льду Баргузинского Залива до горы Святой Нос, проверил технику и немного понял специфику передвижения по заснеженному льду Байкала. Надо сказать, лёд далеко не такой уж гладкий, как может показаться, мало того, колея мотоцикла оказалась уже, чем автомобильная, и большую часть пути приходилось двигаться, сильно нагружая левую сторону, чтобы колесо коляски не увязало в рыхлой бровке, по которой и катилось. То есть, ехать приходилось практически с поднятой в воздух коляской. Вернулся в гостиницу и начал морально готовиться к третьему заходу на Байкальский лёд.
«День «Д» встретил меня ясным, чистым небом, полнейшим штилем и морозным, −30 градусов Цельсия, утром. Мотоцикл легко запустился, и я выехал. Достаточно быстро преодолев Баргузинский Залив, снова вышел на сушу, пересёк Национальный парк, снова вышел на лёд, уже в Чивыркуйском Заливе. Через залив был проложен нормальный зимник, который был укатан, расчищен и обозначен вешками. Так что примерно 30 километров я ехал как по проспекту. Но вот начался большой Байкал. Мотоцикл уверенно бежал примерно 50 километров в час на третьей-четвёртой передачах. На льду было много рыбаков, всё же омуль — это одна из кулинарных достопримечательностей этих мест. По мере удаления от полуострова рыбаков становилось меньше, и я всё больше наслаждался видом этой огромной ледяной пустыни, ограниченной лишь отчётливо прорисованными в дымке морозного воздуха горными хребтами по берегам. Колея, которую успели накатать местные жители, уводила меня на север.
Примерно через 70-80 километров колея раздваивалась — одна уходила на восток, вторая на северо-запад. Так как сначала решил держаться восточного берега, пошёл восточнее, однако здравый смысл подсказывал, что снежные перемёты в этом направлении будут сильнее, колея глубже, и вряд ли сейчас для моего мотоцикла этот маршрут проходим. Решил развернуться и поехать поперёк Байкала, ориентируясь на мыс Котельников. Ехал без навигатора, но, изучив карту Байкала, я всё же мог ориентироваться по его берегам. Благо видимость была практически абсолютной, по крайней мере, я всегда мог видеть чёткие очертания обоих берегов.
Лёд при понижении температуры сильно сжимается. Его начинает рвать. А при повышении он, расширяясь, начинает ломаться и вставать торосами. Это, пожалуй, главная сложность движения по льду. В моём случае, помимо старых торосов, было много свежих трещин, часть из которых даже ещё не замёрзла. Правда, все они в основном были примерно до сорока сантиметров шириной, с подмёрзшими краями, так что переезжались достаточно легко. Объезжать пришлось только одну — приблизительно около метра шириной, как раз неподалёку от мыса Котельникова. Много времени объезд не занял, но повозиться в глубоком снегу пришлось. Благо передо мной там прошёл какой-то внедорожник, и колея уже была намечена. Поля торосов также вынудили немного поплутать. Причём пару раз сворачивал, попадая в торосовую ловушку. Тем не менее, в достаточно шустром темпе дошёл до западного берега, обогнул Котельников и вышел на такой долгожданный чистый лёд.
Толщина льда в это время составляла примерно 120 сантиметров, но у меня складывалось впечатление, что если приглядеться, можно под ним увидеть знаменитого байкальского омуля. Чистейший бирюзовый прозрачный байкальский лёд. Это просто завораживающее зрелище. Сделав ещё пару снимков, продолжил путь.
В районе села Байкальское направил свой мотоцикл в сторону берега. Байкал взят. До Северобайкальска осталось 40 километров, решил пройти их по суше.
В Северобайкальске был встречен местными эндуристами Пашей и Романом, фанатично преданными идеям «залезть на мотоцикле туда, где пешком пройти невозможно». По-своему отмороженные ребята, единомышленники в полном понимании этого слова. «Отговорки не принимаются, в 10 вечера едем на Дзелинду купаться». Для меня это прозвучало несколько настораживающе, но заинтересовало. И вот, я уже в гражданской одежде, на заднем сиденье автомобиля, еду ещё 100 километров на горячий источник, коих вокруг Байкала достаточно много, купаться. Первый раз в своей жизни, при тридцатиградусном морозе, я сидел в горячей ванне и чувствовал себя японской «снежной макакой».
Путь домой далеко не всегда бывает лёгким. Выехав утром из Северобайкальска, двинул через перевал Даван в сторону Усть-Кута. Дорога в основном там проходит вдоль легендарного БАМа. В этих местах действительно очень красиво. Горы, снег, тайга. Чистейший, прозрачнейший воздух. И достаточно плохие, малопроездные дороги. Спускаясь с перевала, два раза чуть не вылетел с дороги, гололёд был ужасный. Практически сразу после перевала начал замечать, что мотоцикл идёт как-то неустойчиво. Даже не подумал всё проверить — списал это на низкое давление в заднем колесе, плохую дорогу и гололёд. Уже в сумерках дошёл до Усть-Кута, где меня встретил Серёга «Крылатый».
Наутро собрался в дорогу. Однако, смазывая цепь, обнаружили, что 8 из 32 спиц были оборваны, а абсолютно все остальные были прослаблены. Оборван оказался весь внешний левый ряд, как раз тот, на который приходится максимальная нагрузка в правых поворотах и при подъёме коляски. Байкальская колея и перевал Даван доконали тоненькие ямаховские спицы.
Благо, в каждом городе нашей Родины всегда найдётся человек, фанатично преданный марке «Урал». Таким и оказался Андрей, работник местного бассейна. Из укороченных ураловских спиц изготовили новые, значительно более прочные, остальные просто подтянули, собрали колесо, и в 5 вечера я двинул в сторону Братска, где меня уже дожидался Саша Дронов, местный мотоциклист, альпинист, турист и просто хороший человек. По пути дорога снова занесла меня на лёд. На этот раз пришлось пересекать реку Кута, так как прямо перед моим появлением мост через неё перекрыли для срочного ремонта. Надо сказать, мосты в тех местах — это особое явление. Большинство из них деревянные, и в ремонте нуждаются достаточно часто.
До Тулуна и выхода на трассу М-53 оставалось около 230 километров, небольшой встречный ветер и начинающийся снегопад не пугали, уже не в первый раз за поездку приходилось ехать в таких условиях. Однако маломощный моторчик не мог противостоять усиливающемуся встречному ветру, так что максимальная скорость упала, а ехать становилось всё труднее. В Тулуне температура уже явно перевалила в плюс, а буран и снегопад усилилились. После Тулуна меня ждали несколько участков грунтовки, которая превратилась в слякоть. Проехав ещё около 40 километров, мотоцикл заглох. По характерным «шелчкам» понял — «прошивала» катушка или высоковольтный провод. Прямо на дороге разобрал мотоцикл, снял катушку, протёр, высушил под одеждой. Собрал всё на место, запустил мотоцикл и продолжил движение. Уже темнело, сырость начала активно проникать сквозь одежду. Несмотря на температуру около нуля, очень сильно замёрз. Ближе к Алзамаю температура начала падать. Моя промокшая одежда быстро превратилась в ледяной панцирь. Практически на одном адреналине доехал до Алзамая, напугал своим внешним видом сотрудников мотеля, развесил на выделенные мне обогреватели одежду, лёг спать, закутавшись в одеяло.
Выехал рано утром, чтобы проскочить грунтовые участки, пока они ещё не оттаяли. После Канска буран действительно усилился. Ветер стал категорически встречным, порывами до 30 метров в секунду. Двигаться мог не выше третьей передачи. На четвёртой мотор не вывозил даже под горку. В Красноярске меня встретил Сергей, к которому мы и поехали на ночлег. По приезду обнаружили, что ещё семь спиц в заднем колесе приказали долго жить. Технология ремонта была откатана, и уже к двум часам ночи, поменяв весь правый ряд, собрали колесо.
На следующий день уже однозначно решил ехать до дома. Расстояние было около 1070 километров, но останавливаться уже не было желания нигде. Да и шесть с небольшим тысяч километров ехать 18 дней — это как-то перебор уже. Западнее Красноярска — уже практически родные края. Дорога известная, практически вся хорошая. Ветер был, но значительно слабее, чем накануне. Незаметно проехал до Ачинска. Потом до Мариинска. Ещё засветло миновал Кемерово. Так, почти на одном дыхании прошёл 600 километров. После Кемерово снова попал в буран. По трассе Алтай-Кузбасс в буран двигаться было не проще, чем по колее на льду Байкала. Но, несмотря на все сложности, дом приближался. Преодолев последние в этом пробеге километры, оказался дома. Сезон 2013 года открыт! Впечатления получены, даже с лихвой. И я благодарен всем людям, которые мне в этом помогли.
